|
easy riders, raging bulls Завсегдатый Ранг: 333
| What turned out to be an antidote.
Я-честно-не-помню, как это делается, но надо попробовать.
"Милые кости" Питера Джексона. После финальных титров.
Есть мнение, что в книге Элис Сиболд "The Lovely Bones" всё несколько иначе. Что ж, знакомая история. Всё неожиданно имеет смысл. Можно, конечно, как почти все встречные рецензенты, поупрекать ленту в затянутости (хотя продолжительность для Джексона скорее нехарактерна, всего 2 часа 15 минут - думаю, процесс монтажа каждого его детища может потянуть на отдельный драма-триллер), при желании и известной доле противного взрослого скептицизма можно ткнуть пальцем в сколько угодно недочётов и шаблонностей.
Вот только что считать шаблонами. Эмоциональную на грани и за гранью нервного срыва актёрскую игру Марка Уолберга и Рэйчел Уайс, или весьма забавные эпизоды со Сьюзен Сарандон, окончательно перешедшей из амплуа "женщины в беде" в почётные роли бабушек со странностями, или совершенно потрясающую Сиршу Ронан, уже в "Искуплении" (2007) убравшую Киру Найтли, а теперь, похоже, превратившуюся в новую Джоди Фостер? Не знаю, как Джексону удаётся любую реальность - будь то достаточно фантастические уже сами по себе Средиземье и Нью-Йорк времён кинг-конговских 30-х, или, как сейчас, 70-е - которые никто не застал (а кто застал - помнит смутно), но по которым все страшно скучают, - взять и превратить не просто во что-то магическое, вне времени и пространства, визионерское; но ещё и НЕ выдать в итоге лишь выставку достижений современной си-джи (камни рецензентов в большой цветущий огород Кэмероновской Пандоры). Больше того. Джексон теперешний - это всё тот же чудаковатый новозеландец, в 1994-м вдруг отказавшийся от чёрного юмора и снявший хронику необыкновенного безумия - "Небесные создания", полную ускользающей красоты лугов-родных просторов Новой Зеландии и мира воображения двух девочек.
Он снова вернулся туда, вместе с бедным зарёванным зрителем, чтобы рассказать о жизни - и послежизни - Сьюзи Сэлмон, убитой в самый счастливый день своей жизни, превратив нашу возлюбленную Сиршу Ронан в какое-то невыносимо прекрасное, небесное, эльфийское существо с огромными серыми глазами, сквозь которые можно запросто заглянуть в междумирье, сколь бы ни было оно трагичным. Слишком желанным, чтобы осознать реальность смерти. На экране междумирье проживает считанные минуты, но он реальней, чем должен быть. Созданный живым умом для принятия смерти, цветнее, чем 70-е. Яркий, но не бёртоновски-макабрический; он ближе к тому, что делает Гильермо дель Торо (посмотрим, как он будет играть на территории Джексона в экранизации "Хоббита", где бы она ни была), - параллельность двух сюжетных линий напоминает "Лабиринт Фавна", с той лишь разницей, что чудовище выглядит как одинокий мужчина, single, хичкоковский тип, насколько благообразный снаружи, настолько свихнувшийся внутри. Но..обречённый на нелепую, словно бы хэппи-эндную смерть.
Ещё одна детская история для взрослых сердец, история преодоления, до конца всё же, надеюсь, понятная немногим, но категорически рекомендуемая всем поклонникам некроромантики "Сумерек", - специально для таковых наличествует красавец-юноша и девушка готичной внешности. Пусть знают, как надо. В "Костях" нет 3 и 4 дэ безобразия, нет гламурных вампирчиков (tm). Есть в высшей степени деликатесная сцена с кровищей (но она, скорее, равна здесь саспенсной жути "Лабиринта Фавна" - обеда у Бледного Человека) и возможность поразмышлять, если захочется, ЧТО всё-таки сотворил со Сьюзи монстр в костюме актера Стэнли Туччи. И есть, наоборот, почти забытый сейчас честный разговор со зрителем, юным особенно, - как, например, в "Мосте в Терабитию", где яркость и живость главной героини как-то помогают верить, что есть ещё люди не оттенков серого, а цветов джексоновского мира - мира с бесконечностями пшеничных полей, солнечных бликов (или вспышек камеры?), роз, расцветающих под толщей льда.. Никакой мертвенной бледности. Только тонкие косточки.
|
